Он при¬во¬дит ве¬сь¬ма су¬ще¬ствен¬ное по во¬про¬су по¬ло¬же¬ние Ге¬ра¬кли¬та: «раз¬два¬ива¬ясь, еди¬ное со¬хра-ня¬ет единс¬тво», что и со¬став¬ля¬ет осно¬ву гар¬мо¬нии еди¬но¬го. Это значит, что в его ре¬чи содержится по¬пыт¬ка обо¬сно¬ва¬ния рас¬сма¬три¬ва¬емо¬го по¬ло¬же¬ния фун¬да¬мен¬та¬ль¬ны¬ми иде¬ями и, пре¬жде все¬го, за¬ко¬ном единс¬тва про¬ти¬во¬по¬лож¬но¬стей.
АРИСТОФАН. Пре¬одо¬лев ико¬ту чи¬ха¬ни¬ем в со¬от¬стветс¬твии с ре¬цеп¬том, он да¬ет собс¬твен¬ное объ¬яс¬не¬ние люб¬ви. Его ико¬та-чи¬ха¬ние, как и его миф о про¬ис¬хо¬жде¬нии люб¬ви, ак¬цен¬ти¬ру¬ют единс¬тво про¬ти¬во¬по¬лож¬но-стей, т. е. углуб¬ля¬ют объ¬яс¬не¬ние пер¬во¬го за¬ко¬на диа¬лек¬ти¬ки. В це¬лом, он по¬ка¬зы¬ва¬ет мощь люб¬ви, зна¬че¬ние ее для жиз¬ни лю¬дей, ее ат¬ри¬бу¬ти¬вность для жиз¬ни во¬об¬ще, раз¬ви¬тие при¬ро¬ды лю¬дей, су¬ще¬ство¬ва¬ние раз¬лич-ных ее форм, в том чис¬ле патологичных ...
Зна¬чи¬мость его ре¬чи для ме¬ня про¬бле¬ма¬тич¬на. Она как бы вы¬па¬да¬ет из об¬щей ком¬по¬зи¬ции. Ее мож¬но бы¬ло бы по¬мес¬тить вна¬ча¬ле или за¬быть, как за¬бы¬ты дру¬гие ре¬чи. Со¬жа¬лею о том, что не ви¬жу осно¬ва¬ний ее дан-но¬го мес¬та в вос¬хо¬дя¬щем ря¬ду ре¬чей. Мо¬жет быть, мне что-то в ней не¬по¬нят¬но. До¬мыс¬ли¬вая, мож¬но пред¬по-ло¬жить зна¬ние Пла¬то¬ном за¬ко¬но¬мер¬но¬стей пе¬да¬го¬ги¬ки, ко¬то¬рые освое¬ны в ХХ ве¬ке в ка¬че¬стве про¬блем¬но¬го ме¬то¬да. В со¬от¬ветс¬твии с по¬след¬ним в объ¬яс¬не¬ние на¬до со¬зна¬те¬ль¬но вно¬сить на¬ру¬ше¬ния ло¬гич¬но¬сти с тем, что¬бы слу¬ша¬те¬ли не за¬сы¬па¬ли при чте¬нии, что¬бы ак¬ти¬ви¬зи¬ро¬вать их вни¬ма¬те¬ль¬ность вос¬при¬ятия. За¬став¬ляя мозг чи¬та¬те¬ля кри¬ти¬че¬ски вос¬при¬ни¬мать про¬чи¬тан¬ное, мож¬но до¬би¬ть¬ся его твор¬че¬ско¬го под¬хо¬да к вос¬при-ятию идей пред¬шес¬твен¬ни¬ков и тем са¬мым стать твор¬цом. Най¬дя ошиб¬ку у ав¬то¬ра, чи¬та¬тель ожив¬ля¬ет¬ся, на-чи¬на¬ет ве¬рить в се¬бя ... Ве¬ро¬ят¬но, эта речь при¬ве¬де¬на с тем, что¬бы обес¬пе¬чить осу¬ще¬ствле¬ние прин¬ци¬па «се-ме¬рич¬но¬сти», свя¬щен¬ность ко¬то¬ро¬го пе¬ре¬шла в фи¬ло¬со¬фию из мис¬ти¬ки